![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
По капле выдавливать из себя
1991 год, я отчисляюсь из Киевского университета.
Обходной лист - занятие долгое и печальное, точки обхода разбросаны по всему городу - старые корпуса, новые корпуса, спортцентр. Да еще и каждый обидеть норовит. :-)
Как этот отдел назывался, второй? Дяденька сидел в кабинете, в подвале старого корпуса. Выглядел и он сам, и обстановка так, будто сидит он тут где-то с 50-х годов. От общения осталось полное ощущение, что ему бы очень хотелось, чтобы сейчас они и были, желательно ранние.
Все остальные были не такие страшные, но все равно - советские официальные лица.
1995 год, я закончила Тель-Авивский университет.
Обходной лист не такой уж и страшный, но я ухитрилась потерять студенческий билет. А в списке три библиотеки, куда без него не пускают. И в каждой на входе сидит дедушка-цербер. Иду я вся такая несчастная, вспоминаю 1991-й, предвкушаю тройные объяснения. Но - случилось чудо! Как только я им говорила, что закончила университет, они тут же открылись с совершенно невиданной за три года стороны. Они, оказывается, и улыбаться умеют. Как они меня поздравляли... Как мне было стыдно за свой детский страх...
2000 год, я в Англии, в гостях у друзей.
В воскресенье они меня провожают до станции в их деревне. Касса закрыта, автомат сломан. Боб мне говорит: странно, но ничего - объяснишь контролеру, он тебе продаст билет. 15 минут до отхода поезда он проводит в недоумении - отчего у меня так испортилось настроение. Разумеется, контролер мне продал билет без всяких проблем.
2005 год. Администрация станции Aylesbury, прочитав в моем журнале, что они - мечта террориста, устанавливает турникеты.
Самые медленные в мире, но это уже детали. Турникет съел мой билет, кассир извиняется и впускает меня на станцию. Я честно старалась не провести 20 минут до Амершама в размышлениях о том, как меня там со станции выпустят. И мне это почти удалось. И разумеется, там тоже не было никаких проблем.
Но скажите, люди, которые прожили на свободе дольше меня - это опасение любых контактов с "официальными лицами", оно когда-нибудь полностью пройдет? Или это на всю оставшуюся жизнь?
Обходной лист - занятие долгое и печальное, точки обхода разбросаны по всему городу - старые корпуса, новые корпуса, спортцентр. Да еще и каждый обидеть норовит. :-)
Как этот отдел назывался, второй? Дяденька сидел в кабинете, в подвале старого корпуса. Выглядел и он сам, и обстановка так, будто сидит он тут где-то с 50-х годов. От общения осталось полное ощущение, что ему бы очень хотелось, чтобы сейчас они и были, желательно ранние.
Все остальные были не такие страшные, но все равно - советские официальные лица.
1995 год, я закончила Тель-Авивский университет.
Обходной лист не такой уж и страшный, но я ухитрилась потерять студенческий билет. А в списке три библиотеки, куда без него не пускают. И в каждой на входе сидит дедушка-цербер. Иду я вся такая несчастная, вспоминаю 1991-й, предвкушаю тройные объяснения. Но - случилось чудо! Как только я им говорила, что закончила университет, они тут же открылись с совершенно невиданной за три года стороны. Они, оказывается, и улыбаться умеют. Как они меня поздравляли... Как мне было стыдно за свой детский страх...
2000 год, я в Англии, в гостях у друзей.
В воскресенье они меня провожают до станции в их деревне. Касса закрыта, автомат сломан. Боб мне говорит: странно, но ничего - объяснишь контролеру, он тебе продаст билет. 15 минут до отхода поезда он проводит в недоумении - отчего у меня так испортилось настроение. Разумеется, контролер мне продал билет без всяких проблем.
2005 год. Администрация станции Aylesbury, прочитав в моем журнале, что они - мечта террориста, устанавливает турникеты.
Самые медленные в мире, но это уже детали. Турникет съел мой билет, кассир извиняется и впускает меня на станцию. Я честно старалась не провести 20 минут до Амершама в размышлениях о том, как меня там со станции выпустят. И мне это почти удалось. И разумеется, там тоже не было никаких проблем.
Но скажите, люди, которые прожили на свободе дольше меня - это опасение любых контактов с "официальными лицами", оно когда-нибудь полностью пройдет? Или это на всю оставшуюся жизнь?