На полчаса забежали в V&A, в японском отделе увидела прекрасное про ритуал подарков: дизайн лаковой коробочки, в которую укладывался подарок, и дизайн покрывала, в которую коробочка заворачивалась, был полон глубокого символизма, и свидетельствовал о безмерном уважении дарителя, его богатстве, хорошем вкусе, бла-бла-бла... Коробочку полагалось дарителю вернуть.
Упала у стенда, потому что вспомнила замученного коробочками Гончарова у берегов Японии: они нам после каждого визита дарят кучу безделушек, и каждая - в коробочке дивной красоты! Но после каждого визита! Но каждому по сто штук! У нас тут военный корабль, а не склад
мертвых ниггеров лаковых коробочек!
Prom был прекрасный. Места, правда, опять "студенческие", что было очень обидно при таком оркестре, и хоре, и вообще. Невиль Маринер еще жив! И работает! Он для меня где-то там был, рядом с Отто Клемперером.
Также с удивлением узнала, что Макс Брух вообще не еврей, его нацисты записали в почетные евреи за то, что он
ходил в матшколу написал Кол Нидрэ. И вообще, как-то подозрительно у него скрипочки звучали.